осс: последовательность отписи следующая:Хвост, Томас Кадфаэль

21 Серпеня, 06-09

Томас хотел сказать, что одну он девушку не отпустит... Но она уже скрылась за деревьями. Совсем по стариковски пожевав губами, Кадфаэль повернулся, чтобы пойти по тропинке да подобрать куклу, что, как Титаник, начинала тонут в неглубокой лужице...
-Здравствуй. Вижу, что человек ты Божий! Я старый грешник, атаман разбойничий!-Можно ли мне грехи простить?
"Свят! СВят! Свят!"мысленно перерестился францисканец. Не ожидал он, что кончит жизнь свою от руки атамано дикого, разбойничего, посред (не не будем придераться) дремучего, черного леса с бесчувственным монахом-доминиканцем на руках... Ан вот как Бог распорядился...
- А какому Богу молится твоя заблудшая душа, сын мой?
Разбойник был раза в два старше монаха, но это не мешала Томасу называть его "сыном". Все мы дети Христа и верных слуг его. Конечно, целью жизни его было спасение заблудших агнцев. Но этот пожилой мордоворот больше смахивал на медведя, что водится в Килтландии ,чем на заблудшую овечку... Да и ненавидел Кадфаэль отпускать грехи...
Как на душе в таком почтенном возрасте могут быть грехи?! "Несовершенен человек... Порой я понимаю Франкенштейна с его чудовищем Богомоерзким"

Посмотрел Хвост на проезжавших мимо, да ухмыльнулься. В глазах старика блеснул огонь, и, если бы видели бы вы это, почудилось вам, что снова старик стал молодым, весёлым парнишкой. Атаман перевёл взгляд на монаха, так и не ответив на вопрос про веру.
-Необычно видеть монаха да в лесах. Да что ты смотришь на меня так, будто бы изверг я какой-то? Ну разбойник, да. Но ведь кривоногий старичок, посмотри! Все мы братья, ведь у каждого по две ноги да две руки. Я тебя не грабить пришёл, братец, а просто бродил вокруг. Да и не годен я уже грабить кого-нибудь. Но вернёмся к нашему разговору. Стряслось ли что, иль просто идёшь лесом?
У Хвоста вдруг разболелась нога. Монах был выше его. Последнее шесть лет все были выше его.
-А знаешь, монах, я ещё никакого Божьего служителя в жизни не ограбил. Так что не бойся.

А лес все мрачнел... все стремительнее, словно с каждым шагом  укутываясь в темный плащ угрюмости. И где, спрашивается, полянка? Риан вздохнула, слегка ругнувшись на кельтском наречии. Нет, ну как это называется?! А еще монах хотел идти. С больным-то коллегой... хорошо, что он остался там, в безопасности. Дойдет до Славгорода...
И куда же я теперь приду? А ребенку-то каково может быть...
Остановившись, менестрель внимательно осмотрелась вокруг. Ну что ж, коль сейчас дороги не найдет - просить хозяев Леса да молиться всем своим богам. Что еще останется...

Далимила

За действиями менестреля наблюдало множество невидимых человеку глазок, глаз и глазищ. Лесная нечисть, почуяв, что сейчас ее будут звать да улещивать, слетелась к полянке как вороны к дохлой лошади.
Первой пожаловала, опираясь на суковатую палку, пожилая кикимора, единоличная собственница небольшого болотца на полверсты к северу, цыкнула зубом на не вовремя проснувшуюся кочку, достала вязание и с достоинством уселась на пенек. Пенек виновато покряхтел и корнем отодвинул клубок от единственного подслеповатого глазка.

Из соседнего ручья прижурчали две смешливые русалки, вскарабкались на ветхую иву и принялись тормошить  прикорнувшего под деревом сурового борового и упрашивать того свить им венок из редкой травы ромашки. Стайку озорных болотных огоньков прикрыл левой полой сам Леший, чтоб не отсвечивали раньше времени. Вихревик пригнал небольшую тучку и свесился вниз, время от времени окропляя полянку мелким дождичком.

Последним, робко озираясь и дрожа всем телом, приполз Кышбо, бог гонимых и истребляемых, а также всех мелких существ, жизнь которых неотвратимо завершается коротким писком. Старшие боги полянку вниманием не удостоили.
Лесные жители расположились кружком и с интересом взирали на Далимилу.

оос: нечисть ты не видишь, но чувствуешь, что лес ждет.

Далимила

Учтивая речь девушки тронула сердца (и все, что их заменяло) лесных жителей, которые обступили лесного царя и наперебой принялись предлагать свою помощь. Поднялся такой гвалт, что лешему пришлось рявкнуть на «помощничков» и даже вытянуть особо ретивых по спине суковатым посохом. Когда все стихло, он повернулся к кикиморе, которая задумчиво гладила прядающего ушами Кышбо.
- Что скажешь, Ивовна?
- А что тут сказать, Липа Магарыч? Подсобить девке дело нехитрое, да только нам свою выгоду не упустить бы. Я ей дорогу открою, но пущай она с собой прихватит того волхва ненашенского, что не поймешь, мужик али нет. Чужой верой от него разит как от к... – Ивовна осеклась, не желая произносить страшное всякой нечисти слово. – Вот Кощеюшка рад будет... – кикимора мерзко захихикала и набрала пять изнаночных петель вместо восьми лицевых, - ты же знаешь, какой у меня на Бессмертного зуб.

Леший кивнул. Вся лесная живность была в курсе, какой у старой Ивовны зуб на Кощея (верхний правый клык с кариозной дыркой, чтобы свистеть было удобно). Лес расступился и оказалось, что менестрель стоит совсем недалече от того места где оставила брата Томаса. По команде лешего болотные огоньки выкатились на полянку к Далимиле, изобразили несколько древних рун (два кольца к которым приделаны крестик и стрела), перевели это на современный тридевятый язык буквицами «М» и «Ж», сложились в переливающуюся стрелку, указывающую на Томаса, снова перестроились и скучковались в противоположном  углу полянки, где также начал образовываться просвет между деревьями.

"Оргия! Вакханалия! Игрища купальские!" - бесновались огоньки. Им вечно хотелось поддать жару.
Леший зевнул и пошел по своим делам. Что менестрель будет делать с остальными попутчиками его не волновало: будет монах, будет и дорога.

- Конечно. - с несвойственной ему горячностью закивал Томас. Жить хотят все, и монахи не исключение. - Все мы дети Божие, и все мы под Богом ходим...
Кадфаэль обернулся. Телега почти уже порявнялась с ними.
- Эй, на телеге! - окликнул он. - Не завезете больного в город. Лекарю или еще кому, кто вылечить сумеет?
Францисканец потряс доминиканцем, который все еще болтался подмышкой у "брата во Христе". Один мужик, сверкнув желтой усмешкой, натянул поводья, саврасый коняга с готовностью остановился ,потянувшись мягкими губами к сочной траве. Попутчик возницы спрыгнул и легко поднял бесчувственного Люмьера, ему помогали двое разбойников. Наконец все услышали строгое "Пошел, кляча!", и саврасый конь разочарованно поплелся дальше...
- Прости, дедушка Хвост, что потревожил молодцов твоих.
Вернувшуюся Далимиру зоркий аналитик запреметил давно, когда она с шумом ломилась к поляне. Но не о чем было ей говорить, вот и молчал мужчина в черной рясе.
- Почему ты вернулась, дочь моя?Не нашла ребенка?

ООС: просто с точки зрения правил построения старославянских имен смое правильнее и логичнее в данной ситуации. Буду исправляться.

Священник прикрыл глаза...
Помогадь бесовым отродьям, потокать желаниям языческих божков? Никогда на такое христианский священник не пойдет... Но ребенок? Агнец божий, которого твари эти дьвольские похитили... Но идти в самое горнило Ада? Не для того ли ты монахом стал, Том, чтобы жизнью своей искупить грехи многих поколений? Так отдей душу свою за душу ребенка... Но священники пуще других тварей земных мучаются в Пекле! Ты знал, на что шел, примеряя сутану...
Такой разговор шел между отцом Кадфаэлем, францисканским священником и следователем на службе Папского престола, и Томом, простым мещанином из Валлии. Наконец мужчина глубоко вздохнул, повернулся всем телом к девушке...
- Что ж, дочь моя, если детям бесовским нужна душа моя, то им этот шанс предоставится. Только ты ребенка выведи из чащи...

Разбойник неожиданно решил поделиться хлебом. Дивно, однако, не стоит забывать о...
- Благодарствую, дедушка Хвост. Я не думаю, что вам стоит отправляться в самую чащу с нами. Кто знает, куда мы придем.
Кельтка вежливо кивнула, принимая небольшое угощение, после чего вернула свое внимание монаху. К слову, недоумевая, к чему чуть ли не весь мир принимать за проделки дьявола. Да еще говорить об этом вслух, здесь, в лесу! Когдя хозяева все могут услышать в любой момент! Нет, странные они, христиане, ой, странные...
- Мистер Кадфаэль, во-первых, коли оскорбляете хозяев Леса, так делайте это за пределами леса и вообще потише. А во-вторых - ну с чего вы взяли, что им непременно нужна ваша душа и ваша жизнь?
Менестрель искренне непонимающе смотрела на миссионера. У Природы нет черного и белого, кажется, это и дитя малое знает - а поди ж ты...
- Как бы там ни было, нам следует идти, да побыстрее. Времени у нас, как мне кажется, нет.

- Да-да... - закивал монах. - Бог в помощь, разбойник!
Он быстро, в монастыре всему научат, запихал свой кусочек в рот, от чего на мгновение стал похож на хомяка. Совершив титаническое глотательное усилие, францисканец проглотит скудный завтрак, после чего был готов идти хоть на край света. Но лучше домой, к мягкой постели...
- Так идем, дочь моя, на встречу приключениям!
Азартно предложил Томас, взмахивая рукой. Слова про то, что он оскорблиет де хозяина леса были деликатно проигнорированы, как не относящиеся к сути дела. У каждого своя реакция на непредвиденные ситуации, у Кадфаэля такая. А какая была бы у Люмьера, интересно?..
- А душа ему моя нужна, Далимилушка, потому что все черти охотятся за такими как я, желают сбить с пути праведного, доказать Богу нашему, Иисусу Христу, что ошибался он в людях и зря пошел умирать на Голгофу. А измена человека, поклявшегося умножать славу Господне вдвойне тяжело, он предает на только своего Спасителя, но и, прости за примитивизм, Сюзерена.

Просвет между деревьями стал шире и болотные огоньки, вытянувшись косяком, поплыли прочь от полянки. Некоторые из них все время возвращались, кружились около путников, словно приглашая поиграть с ними, потом возвращались к собратьям. Оставшись одна на поляне, Кикимора поразмыслила, подозвала ворону, указала на монаха с девушкой и велела:
- Чужим духом от них пахнет, да думами печальными. Ты птица ученая, примотри за ними, да испытай. Опосля мне расскажи. - Прищурилась и мстительно прошипела, поворотясь в сторону кощеева логова:
- Ужо попомнит меня, обманщик. А ведь какой я молодушкой была... Первой страхолюдиной на черной топи. Эх...
Сокрушенно покачав головой, старуха поковыляла к себе в болото.

Оос: огоньки ведут вас окольными путями к логову Кощея Бессмертного. Но приведут лишь к вечеру. Целый день предстоит провести в дороге.

ООС: У вас новое хобби, упорно каверкать имя моего перса? )))))))))))))))))))

Риан ничего и близкого к тому, что виделось Кадфаэлю, в голову не приходило. Да, конечно, леший и иже с ним - не шутки, но и рисовать картинки Ада в глухом лесу... Нет уж, увольте, это слишком. Вот что догмы религии творят с восприятием, искажая его - наглядный пример.
- Разумеется, туда, где теперь находится заблудившееся дитя.
Изумрудные глаза удивленно скользнули взглядом по монаху, сочтя его вопрос... э... очевидно странным. Он что, забыл, куда и зачем они идут? Он бы еще спросил, а почему Лес их ведет через эти места, а не иные.
- Мистер Кадфаэль, вам... нехорошо?
Менестрель не зря была менестрелем, словно каким-то шестым чувством зная, что монаху сейчас, скажем так, не шибко весело. К слову, не так уж ветки и цеплялись - просто в таких местах, как Дремучий лес, все свое зрение лучше направлять на то, чтобы проходить меж тропинок, густой травы и пресловутых кустарников и ветвей как можно аккуратнее...

ООС: пардон, сдавала последний, СТРАШНЫЙ экзмен. Сдала))) посему немедленно отписываюсь)

Честное слово, все было хорошо! Все было очень хорошо... Пока интуиция менестреля не завопила "благим матом", что сейчас им что-нибудь каааак устроят - и ведь устроили! Ох, плуты Лесные!
- Место престранное, вам не кажется?
Коса совсем распустилась, и кельтка машинально слегка тряхнула благородной медью волос, разбавленной местами тоненькими седыми прядками. Изумрудный взгляд крайне внимательно рассматривал полянку: лягушку, ворону, деревце, решето... решето...
- Что они хотят нам сказать... похоже ведь на загадку. Хотя, в славянской культуре я только начала неплохо разбираться. За три года мастером не станешь...
Девушка, тихо вздохнув, обернулась на монаха. Ну-с? У него-то идеи есть?

Менестрель внимательно выслушала монаха, и неожиданно заулыбалась. Интересно вышло... Риан очень вписывалась в ландшафт этого дремучего леса - видимо, из-за чахоточной бледности и изумрудно-кельтских глаз. По мере того, как девушка все больше задумывалась, тем неосознанно шире становилась внезапно озорная улыбка.
- Возможно, я не помню славянской сказки о решете... но я помню много сказаний кельтского народа. И среди них, кстати, есть у меня в загашнике одна британская.
Медленно ступив на полянку, она поудобнее поправила на суму за плечом и принялась обходить яблоньку.
...В доброе старое время, — а оно и в самом деле было доброе время, хотя было то не мое время и не ваше время, да и ничье время — жила на свете девушка. Мать у нее умерла, и отец женился на другой. Мачеха возненавидела падчерицу за то, что девушка была красивей, чем она, держала ее в черном теле, заставляла выполнять всю черную работу по дому и ни на миг не оставляла в покое. Наконец она решила и совсем от нее избавиться. Подала девушке решето и сказала:
— Ступай, набери в это решето воды из источника, что на краю света. Да принеси решето полнехоньким, а не то плохо тебе придется!
Мачеха думала, что девушке ни за что не найти источника на краю света, а если и найдет, так разве донесет она воду в решете?И вот девушка отправилась в путь и каждого встречного спрашивала, где тот источник, что на краю света? Но никто этого не знал, и она все думала да гадала, как ей быть. Наконец какая-то диковинная старушка, что плелась согнувшись в три погибели, показала ей дорогу на край света и объяснила, как туда добраться. И вот, там бедная девушка встретила лягушку, да не простую, а говорящую. Разумеется, проблема состояла в том, что девушка не могла набрать воды в решето, и, не зная, что делать, горько заплакала. Тогда-то лягушка и пообещала ей помочь... Как же там было...
Кельтка сосредоточенно ходила по полянке. Вот ведь, нарвалась на приключения в матушкиных землях!
-Глиной обмажь его, выложи мхом,
И принесешь в нем воду в свой дом.
-Хм. Но я здесь не вижу глины - и уж тем паче мха, хотя... можно попробовать слегка размочить сухую землю, или, думаете, не стоит? Просто иных средств, дабы наносить воду именно в решете, я не знаю. Да и, помнится, славяне все-таки тоже упоминали глину... Ох...
Да уж. Местная полянка сильно отличалась от гео-описания родника в наглийской сказке.