- Привет, малышка! - с готовностью откликнулась лягушка. Голос у нее, вернее у него, был звонкий, молодой и явно мужской. - Чудная погодка сегодня, не правда ли?

Лягуш вспрыгнул на камень повыше, откинулся на спину и закинул передние лапки за голову, а одну заднюю - на другую, и продолжил:
- Помочь - помогу, но за спасибо я не работаю.  За поцелуй... - быстрый взгляд на Далимилу, - тоже. Как бы мне того ни хотелось. Исполните четыре моих желания, - лягуш для верности продемонстрировал менестрелю и монаху переднюю лапку с четырьмя перепончатыми пальцами, - и дело в шляпе. Как вам мое предложение?

Вообще, менестрель думала, что Кадфаэль обратит внимание на разговор с лягухом, но... Ну, ладно, значит, его логику размышлений она поняла правильно. Лесная нечисть - это, конечно, бывает очччень "весело", но в данном случае... И? Остановиться на полпути, не зная дороги "туда" и не зная обратно? И, главное, уйти ни с чем, не найти? Нет уж. Да и не по-человечески это. Риан так, во всяком случае, думала.
- Четыре?
Отчего ж так много-то сразу за одно это решето...
- Быть по-твоему, житель Лесной, коли обещаешь нам помочь загадку эту распутать. Без нее нам все равно дальше пути не откроют.

Кельтка тихо поперхнулась.
- Вот как... Уважаемый, но откуда же ты знаешь, что надобно три полных решета... коли деревце цветет раз в тысячу лет? Или это, случаем, сегодня как раз?
Не-славянски изумрудный взгляд немного вопросительно взглянул на лягуша. Ведь если сегодня не "раз в тысячу лет", то - великая Эйра, это сколько же им поливать невезучую яблоньку?! Но, впрочем, девушка очень вежливо взяла шкурки из перепончатых лапок, нисколько, кстати, не "белоручничая" - иные-то барышни ох как брезгуют к таким шкуркам да земноводным прикасаться...
- Благодарю. Мы попробуем дать деревцу зацвести.
Легкий, чуть-чуть различимый акцент в голосе - с лягухом Дали говорила на наречии славянском. Тонкая, нездраво бледная ладонь менестреля мягко тронула забавную мордочку лягушонка подушечками пальцев. Слегка улыбнувшись, Риан подошла к монаху.
- Давайте сюда решето, любезный... Будем пробовать.
Как можно основательнее устлав дно решета подаренными шкурками, девушка ненавязчиво забрала оное из рук Кадфаэля. Вспоминая множество своих, родных сказок и легенд, менестрель как никто иной знала, сколь Природа - любая, сказочная и не очень - достойна любви и самого собой разумеющегося почета. Да и любое дело - оно лучше выйдет, коли делать его охотно и с чистым сердцем. Вода в источнике обняла белы руки приятным холодом...
- А вот сейчас вы мне поможете аккуратно полить дерево, придержав потяжелевшую посуду, правда?
Удерживая полное более, чем наполовину решето, Далимила медленно, очень аккуратно подходила к яблоньке. И если монах догадается придержать потяжелевший, гм, сосуд при поливе - цены ему не будет...

Как только последняя капля из решета упала на сухую землю, с легким треском на яблоне проклюнулся первый листок. Потом второй, третий, а вот и бутоны потянулись к свету. Из некоторых появились почему-то не цветы, а сразу яблоки. Такие душистые да румяные, что так и хотелось ими полакомиться.  Через несколько мгновений путники увидели перед собой цветущее и в тоже время плодоносящее  дерево. На запах цветов слетелись пчелы и, громко жужжа, принялись сновать между листьев.
Сама полянка тоже изменилась. Стеклянный песок сменила привычная человеческому глазу земля, на которой уже успели вырасти ароматные травы и прекрасные цветы.

Лягуш вспрыгнул на лист лопуха, понюхал одуванчик, оглушительно чихнул, элегантно прикрыв рот и тут же предостерегающе замахал второй лапкой.
- Не волнуйтесь, я не кошка! - Произнеся эту загадочную фразу он посмотрел на небо. Где-то наверху оглушительно каркнула ворона, и колючие кусты, закрывавшие тропинку, раздвинулись. Огоньки, толкаясь и перескакивая друг через друга, устремились прочь с полянки.

- Ну-с, - промолвил лягуш, - отряхиваясь и сворачивая лист подорожника в коническую шляпу. - Пришло время вам выполнять обещание, дорогие гости. Мое первое желание - возьмите меня с собой. А поскольку прыгаю я медленнее, чем вы, пусть меня кто-нибудь понесет. - Лягуш многозначительно посмотрел на Томаса и достал из ручья кожаный мешочек с пожитками.  - Кто-нибудь большой, сильный и мужик.

оос: здесь и далее. очередность ходов - Далимила, Томас. Безотносительно лягушки.

Он неодобрительно посмотрел на лягуша. Но и монахам нечужда честь. Раз обещала Далимила от их имен, то и часть уговора выполнять надобно... Томас сорвал лист лапуха, присел перед зеленым земноводным ,предлагая перебраться в самодельные носилки...
- Да...Действительно, что с яблоками? Я слушал, что есть такие молодильные плоды... Или это что иное? Может прозрение истинное дают, все скрытое видеть позволяют?
При этих словах глаза его загорелись, а во рту пересохло. Узнать все, раскрыт все секреты! Но потом он услышал сухой, надломленнный тенорок настоятеля Обители: "Раз Бог создал мир таким ,каков он есть, значит так лучше и полезнее для самих людей"... И если в нем есть тайны, которые не положено знать человеку, то так, видимо, сделано во благо самого человека...Иначе ,почему?
И блеск, лихорадочный и чуждый Кадфаэль, ушел. Он снова стал рассудительным, верным почти всем догматом матери-церкви, францисканцем без амбиций, но с задатками...

Красавица... а ведь люди меня таковой не считают, шарахаясь нездравой бледности, "бесовских" волос с проседью и "колдовских" глаз. Оказывается, далеко не везде зеленые глаза - нормальное явление, как в Вискланде, Килтланде, Валлии. А по меркам Лесного народца что, интересно, красиво? Кого и что они считают подходящим этому слову?
Менестрель, естественно, тут же задумалась о логике мыслей Лесных и прочих сказочных существ - такая уж профессия, вернее призвание, тут ей все интересно... Лягушонок же - хвостатый лягушонок - вполне вальяжно устроился у монаха, тут же вопрошая, и какого же такого они еще никуда не отправились. Вот ведь шустрая мордашка!
- Не кого, а чего... идемте. Лес укажет нам дорогу дальше. Должен бы, во всяком случае.
Переплести распущенные волосы в косу сейчас было несколько неудобно, да и времени на такое дело не было.
Ну вот, еще примут за русалку... - подумала Риан, незаметно заправляя тонкую седую прядь за ухо.
А путь продолжался.

Отредактировано Далимила (2009-02-27 14:15:01)

- Не просто "куда глаза глядят", а "куда глядят глаза несравненного, подобного небожителям меня", - любезно проинформировал монаха лягуш. - Тут идти-то всего ничего. Кстати, а не рассказать ли вам о моих доблестных деяниях, чтобы скоротать путь? Ну конечно же рассказать! - прибавил он, не дожидаясь разрешения. И тут же начал свое повествование из которого следовало, что лягушкам, пусть даже хвостатым и зубастым, приходится нелегко, все время вваливаются в жилище какие-то совершенно посторонние существа, что-то требуют (как правило, вернуть свое добро или компенсацию за разоренные угодья). И было непонятно, то ли лягуш и правда был чистым бедствием для соседей или же бессовестно врал, в десятки раз преувеличивая количество и стоимость награбленного.

- Тащат меня куда-то все время, покоя нет никакого. Вот как-то лег я спать под сосной. Сплю и вижу - пришли за мной два каких-то чудика, связали и поволокли. Я им кричу: "Вы куда меня ведете?!" А они: "В подземный мир, разумеется. Ты же умер. Вот и бумага есть соответствующая".
И тычут этой бумагой мне в нос. А там черным по белому мое имя написано. Я им: "Я ж живой!" А эти мерзавцы мне: "Ничего не знаем, раз написано, что умер, значит умер". Мне это надоело, я врезал одному, потом другому. Мокрого места не оставил.
Пришел в Подземный мир, вызвал всех тамошних начальников.
"Непорядок! - говорю, - Хулиганите. Где это написано, что я умер?"

Полдня меня по разным книгам искали. Даже в книги насекомых заглянули. Нашли, наконец. Разумеется, не в насекомых! А там написано мое имя, возраст и приписка "спокойная смерть". Ну и разозлился же я! И давай на них орать:
- Я вам тут всем сейчас устрою спокойную смерть! Ах вы, шмакодявки, над приличными людьми смеяться удумали?! Не знаю, сколько я уже прожил, делать мне больше нечего, как свои годы считать, но явно не столько. А ну живо принесите мне приборы для письма, я вам сейчас все ошибки поправлю.
И вымарал из книги себя и всех друзей, каких упомнить смог. Потому что настоящая дружба между всеми живыми существами, да и любовь тоже - величайшее благо. Гармоничные отношения, - лягуш что-то с хрустом разжевал, - подобны благоухающему бутону, раскрывающемуся в первых лучах солнца, - он выплюнул разжеванное, что-то тихо прошептал, а потом продолжил обычным голосом. - Да, бутону. Его нектар - сладчайшая амброзия, пища богов и  пиршество духов. Познавая друг друга, раскрывая свои сердца и самые сокровенные помыслы... - вокруг путников повисла легкая золотистая дымка, в воздухе разлился тонкий аромат неведомых цветов. - Мы становимся едины, телом и душой...

Где-то наверху оглушительно каркнула ворона. Дымка рассеялась, аромат цветов исчез, а Далимила с Томасом вдруг поняли, что стоят на тропинке, обнявшись, а лица их находятся в нескольких сантиметрах друг от друга. Лягуш, сидел на кочке и с надутым видом пялился вверх:
- Уж и пошутить нельзя, - он погрозил лапкой темному силуэту птицы в небесах и быстро поскакал вперед, спасаясь от праведного гнева спутников. - Не отставайте, мы уже почти пришли!

За деревьями появился новый просвет.

Томас и не заметил, когда руки его сами собой обвили тонкий стан девушка ,а лицо приблизилось к ее... Наверное, глупотей наговорил... У монахов опыта общения с женщинами было ,само собой, не много. В детстве разве что... Да на исповеди у сиятельной матроны. А так, чтобы... Тьфу! Вот истино хочет этот нехристь звероподобный его душу во грех ввести.
Хотелось сжать руку с листами, где возлежал лягуш, покачивая лапкой, да раздавить... Но любовь к всему сущему мешает.
- Простите, дочь моя...Мне...
Но продолжать не стал. И слава Богу, мало ли чего наговорит еще... Девушка была красиво, но он монах, а потому верен обетам. Вот уже зеленое создание, вытащил из подвала души забытые чувства к женщинам... Но Томас сразу же стал снова самим собой: невозмутмым, верным догматам Церкви францисканцем-следователем...
Заметив бледность, неровное дыхание, отзвуки и отхрипы кашля, он повернулся к Далимиле:
- Вам нехорошо? Может остановимся и передохнем?

Лягуш, в некотором роде ожидавший, что сейчас его будут бить, возможно, даже ногами, только пожал плечами и, бросив внимательный взгляд на Далимилу, запрыгал вперед. Вскоре он вывел путников на новую поляну. Поляна как поляна, только с южной стороны возвышалась скала, вокруг которой сидели и стояли разнообразные, скудно одетые монстры, трехголовые, шестирукие, одно- или трехглазые. Все они крепко спали, но не храпели, не сопели. Вообще не издавали ни звука. И даже не пахли. Чудовища, несмотря на экзотический вид, были настолько неприметны, что создавалось впечатление, будто и нет их тут вовсе.
На высоте примерно пары саженей, в скале зияло отверстие пещеры, к которому вела узкая тропинка. Ворона покружилась над скалой и села на ближайшую ель.

- Мы пришли, - шепотом сообщил лягуш монаху и менестрелю. - Не бойтесь этих чудиков, они заколдованы. Хотя орать все же не следует.
Он попрыгал немного по поляне, явно что-то обдумывая, потом обратился к монаху не терпящим возражений тоном:
- Второе желание. Надо зайти в пещеру, пройти в третью, самую дальнюю, комнату, отыскать там сосновую узловатую палку и принести ее мне. В пещере еще много чего лежит, да выносить из нее ничего нельзя, иначе мы все пропали. Только палка, запомнил?

Лягуш опять что-то разжевал и выплюнул, шлепнул монаха по ноге лапкой. Появилась легкая сиреневая дымка и тут же исчезла.
- Теперь иди, только быстро. Времени у тебя совсем немного.  - Напутствовала монаха амфибия и повернулась к Далимиле.  - А ты, красавица, посиди тут в тепле, на солнышке.

оос: Томас, описание пещеры и действие заклинания - в личке.

Как только монах скрылся в пещере, лягуш, с крайним интересом копавшийся в зарослях лопуха, тут же бросил это занятие и попрыгал к менестрелю. Забрался на стоявший рядом замшелый кусок гранита, - с земли до человека пока докричишься, -и уставился на Далимилу круглыми блестящими красными глазами.

- Не нравишься ты мне, - безапелляционно сообщил он, закончив осмотр, - бледная, кашляешь постоянно. А в лесу сыро. Не дело девушке по мокрой траве бегать с неизвестно кем за компанию, да на холодных камнях сидеть. С компанией помочь, увы не могу, а вот с другой бедой попробую разобраться.

Он подтянул к себе торбу и некоторое время в ней копался, потом с триумфом извлек оттуда крошечную прозрачную капсулу, внутри которой сияло и переливалось жидкое пламя.
- Вот, держи, - он протянул Далимиле капсулу.  – Волшебная пилюля здоровья. У великого мудреца спе... Э... одолжил. Ему уже все равно ничего не поможет, в смысле, у него такого добра навалом, а тебе в самый раз.  Можешь считать это извинением... – Лягуш не стал уточнять за что именно он хотел извиниться, и продолжил, - ...но вообще-то, это мое третье желание: возьми пилюлю. Чтобы вылечиться, надо ее проглотить, не запивая. И твоя хворь враз пройдет. Пилюля именная, я над ней слегка поколдовал, а то слишком здоровым быть тоже не сахар. Впрочем, решать тебе. Мое дело предложить... О! А вот и твой друг с добычей!
Томас вышел из пещеры. Палка выпала из его рук и покатилась по земле.

Отредактировано Это я - добрый Ээх (2009-03-06 23:35:55)

- Я...- Томас удивился тому, как тихо говорит. Кажется, на то, чтобы вдохнуть, надо потратить мору сил. А их всего на бокал. - Все хорошо...
Монах сел на траву, вытянув ноги и опустив голову. Под черной рясой кузнечными мехами вздымалась грудь, узкая и сухая. Капюшон съехал, демонстрируя тонкое лицо, темно-каштановые волосы, темные, уставшие, глаза...
- Посох принес. Там... - махнул рукой францисканец в сторону пригорка. Все силы как-то сразу исчезли, как будто выпитые комаром, примеривающимся к руке мужчины. Может это поганая магия земноводного такое учинило с Томасом? Кадфаэль тяжело выдохнул, припадая к земле...Немного полежу, - решил он. - и встану. Пойдем дальше...
Божьей помощью их путь должен же скоро кончится! Иначе и быть может. Правда, Господи?

- Воспаление хитрости, - небрежно заметил лягуш, глядя как здоровый румянец возвращается на бледные щеки девушки. - От простого заклятья увеличения силы еще никто не умирал. Как волшебная мощь ушла, своя-то сила ему комариной показалась. Ты все же похлопочи вокруг, уважь мужика, зря он что ли так художественно раскинулся.
Лягуш перепрыгнул через монаха, приблизился к палке и взял ее в лапки. В тот же миг исчезли все чудовища и скала, словно и не было их вовсе. А простая сосновая палка превратилась в боевой железный посох с золотыми кольцами и причудливой надписью на непонятном языке. Подчиняясь воле хозяина посох уменьшился так, чтобы лягушу было удобно его держать.
- Се - Волшебный посох исполнения желаний. - Сообщил лягуш, - Вам он ни к чему.
Он еще больше уменьшил свое оружие и засунул туда, где у лягушки должно было находиться ухо. Потом обратился к спутникам:
- Мы почти пришли. Вон, - он указал на шпили замка, раньше незаметные из-за скалы, - логово Кощея Бессмертного. Мне туда не надо, так что мое последнее желание вы выполните здесь. Надоела мне такая мокрая жизнь. Поначалу было забавно, но пора и честь знать. Так вот, меня кто-то из вас должен убить.  Идеально было бы отрезать голову, но если ножа нет, можно просто наступить. Хлюп  - и готово.
Лягуш лег на землю брюшком вверх, вытянул шею:
- Я жду.

Странно все это... как странно... такое миролюбивое создание - и вдруг такая просьба. Нет, может, в отличие от Кадфаэля, у менестреля было куда более неоднозначное отношение к смерти и уходу из жизни как таковой, но... Убивать милого лягуха? Того, кто подарил ей шанс на новую жизнь? С другой стороны, Риан понимала его. Понимала, что, в сущности, нет ничего дикого в том, что такое необычное существо может желать смерти. Сколько он уже живет? Что за эти годы - сотни лет? - он видел, чувствовал, понял, как пришел к своему желанию?
- Зачем ты просишь нас о столь тяжелом поступке? Почему тебе хочется окончить путь? Или... он не может быть окончен по-другому... Менестрели могут многое, если очень сильно пожелают, если вложат в это душу. Неужели нельзя попытаться дать тебе покой... не насилием?
Изумрудные глаза грустно посмотрели на хвостато-зубастого лягуша. Без укора - с просьбой помочь. Одной ее песни, идущей от сердца, будет мало. Боги так просто не услышат. А она бы с такой радостью помогла обрести ему вечный сон, если другого пути для этой милой нечисти по каким-то причинам уже нет...

Томас растерянно повертел головой, попытался заглянуть в глаза Далимире. И что с этой тварью зеленой, что заснула, нагло посмеявшись над спутниками, делать? Конечно, любопытному монаху было интересно, как же устроен организм лягуша, в чем биологический секрет его богомерзкой магии...Но смущало присутствие девушки, привязавшейся к хвостатому феномену...
- Эээ, дщерь моя... Раз он сам хочет уйти из жизни...То не будет грехом помочь ему. К тому же очистить эту землю от поросли греховной, языческое...
Всякий монах, служитель культа, будь то доминиканец, францисканец или "беспартийный" брат во Христе, пытается скрыть замешательство, незнание и страх за церковными догмами, библейскими цитатами, словестной эквилибристикой. Не случайно ведь сожгли в Святом городе еретика Роберро, заявившего, что диалектика и дипломатия - порождения дьявола, для смущения святых и чистых душ...
- Или у вас, дочь моя, есть способ вернуть этого суицидника к жизни?