Старик с присущим всем старикам спокойствием воспринял новость, к которой в принципе себя не готовил. Так... глаза на два размера увеличились, но кто ж это видел - старик ведь лицом к полу сидел. Но вот у влюбленного принца при упоминании демократии Ростиславиной в душе точно кошки когти точить начали.
- Ничего, - пытался успокоить себя Казик. - Помнишь как дядя говорил? Он говорил: "Казимир, ты пойми. Ведь с ними ничего не сделаешь. Хочешь или не хочешь, но такие вещи терпеть надо. Вот моя. На восьмом месяце беременности была, а у меня интересовалась красивая ли она. ДА ОНА НА КОРОВУ БЫЛА ПОХОЖА! И что мне ей надо было сказать, что она сейчас ужасно выглядит? Или что я всю жизнь не видел более привлекательного зрелища чем женщина на волсьмом месяце беременности? Но я не сказал, Казик. Я просто обнял, улыбнулся и сказал, что она у меня самая лучшая. Я пошел у нее на поводу и мне так проще жилось. Никто не стал пилить меня весь день до ночи и всю ночь до утра. Пойми Казик, лучше идти у них на поводу и делать так, как они хотят и уверяю жизнь будет легче."
Эти слова немного, но смогли успокоить молодца. Более того, они дали ему сил для дальнейших действий. Как оказалось не пропита еще та часть головы принца, что за импровизацию отвечает.
- Обещал говолишь? - сказал старик так, словно это приговор и не кому-нибудь, а царю Олафу. Его рука взяла костыль и, приложив заметное усилие, дедушка поднялся на ноги.
- Эх... хе-хе... не хотел я силу магическую попусту тлатить. Белег тля тела, но коли так нато, чтоб с тобой поговолить, но пусть бутет по твоему цаль. - после чего Скарабей в наступившей тишине три раза подряд ударил посохом оземь. Затем он выждал мучительную для большинства паузу, после которой уже не шепелявя, но не забыв несколько изменить голос на другой, более похожий на голос старца-мага коим принц нисколь не являлся. Поэтому интонацию он скопировал у тритринадцатских предсказателей, что по улицам бродят предвещая очередной конец света. - Опасность тебе царь грозит. Тебе, роду твоему и царству твоему. Проклятье ниспослано было на прадеда твоего, да час расплаты запоздал. Скоро... совсем скоро... не дольше месяца тебе осталось, а дальше... дальше придет тьма тьмущая. И не с запада, не с востога, юга али с севера. С небес да недр земных придут на эту землю твари Ехипетские, плоть сжирающие да кровь пьющие. Придут звери чудные, но недобрые. Придет змий о семи головах да такой, что сколь голов ему не снести, на месте снесенной новые две появятся. Придет великан одноглазый и голодный, слуг да войнов твоих есть примется. А за ними птици прилетят с перьями крепче самых твердых клинков. Все реки и водоемы в царстве твоем находящиеся кровью наполнятся, а кто из них воды выпьет - тот ядом отравится таким, что мертвым на том свете завидовать станет. Поля твои урожай давать перестанут, деревья - плодоносить, а женщины - детей рожать. Умрет земля твоя. В безжизненную пустыню превратится. Даже соседи на тебя войной не пойдут, боясь на себя проклятье то перенесть. И останешься ты один царь. Один только ты... ни жены, ни детей, ни друзей, ни даже бояр шумных.
Речь старца прекратилась, глаза прошлись по лицам бояр и прежде чем кто-то смог открыть рот, Казимир продолжил для закрепления:
- Давно это было. Прадед твой послу Ехипетскому отказал, когда тот он фараона пришел с требованием царевну младшую отдать за сына своего. Меня тогда еще на свете не было, не знаю как твой прадед отказал... за что... Но факт остается фактом. Пришел посел Ехипетский к своему фараону и рассказал о ответе твоего прадеда. Записи Ехипетской библиотеки говорят, что в тот день у фараона друзья со всей Азии праздновали. Веселые они были... Ну и тут новость такая. Ясно дело загрустили, обиделись и взяли да с пьяну прокляли государство Тридевятое. Но так как они под мухой были, проклятье не сразу подействовало, а опосля... и повезло тебе царь, что я, сирота местная, однажды в страны дальние странствовать ушел и в Ехипте остановился. Там меня и научили всему, что я на сегодняшний день умею... И читать, и писать и даже магией управлять. Жил я там... в библиотеке проверяющим был. Да только нашел я случайно записи древние и пришел к тебе сюда, чтобы предупредить и научить как от беды царство упасти...
