В сгущающихся сумерках на крохотном чердаке над каморкой домового Никодима само собой со скрипом заработало штурвальное колесо. Это было старое, добротное колесо из мореного дуба, с легендарного еллинского корабля, на котором один очень известный еллин добыл себе качественную овечью шкуру и сварливую жену-ведьму. С тех времен на оборотной стороне штурвала еще остались вырезанные кончиком стрелы инициалы «Я+М=*_*». На спицы колеса были привинчены заботливой рукой изображения: коня, шапки, нескольких мечей и алебард, замка и многого другого, наверху колеса располагалось небольшое окошко как раз по размеру изображений. В целом это было самое обычное колесо, так что хватит об этом. Итак, колесо начало вращаться, изображения перемещались, пока в окошке со щелчком не замерло изображение коня.
Пространство вокруг колеса пришло в движение, один за одним натягивались крепкие веревочные провода, передавая туда, куда надо, и те, что надо, сигналы.
И над старыми воротами, под неровным светом восходящей меж облаков луны неспешно зазвучал гонг - сигнал покушения на частную собственность Бессмертного.
Заслышав его, собачьи челюсти на лозе перестали переругиваться и как по команде прислушались:
- Слышь, сигнал. Это который?.. Общая тревога, грабят? – вопросительно подняла листик левая челюсть.
- Да ты шо! Это, ж по форме номер четыре позывной спецсигнал. А ну давай, передавай дальше! – огрызнулась правая.
- Есть! – отрапортовала левая челюсть и потянула зубами за третью справа лиану. Один из черепов на заборе повернулся в сторону луны. Глазницы его вспыхнули и на фоне луны появилось четкое изображение крупной летучей мыши.
- Ослица! – рявкнула на товарку правая челюсть. Четыре, а не двенадцать! Тебя кто считать учил? Это ж Кощей сейчас решит, что к нам опять эти, трынсильванцы в гости всем табором летят.
- От ослицы слышу, – ворчливо пробурчала левая челюсть и потянула за нужную лиану. Вместо летучей мыши в небе зачернело изображение коня, хорошо заметное из окон тронного зала великого злодея.
